Влияние государственного переворота, свершившегося в России, на жизнь населения страны лучше всего рассмотреть, используя самый простой и доступный способ, а именно проведение небольшого сравнительного анализа. Итак, польский морской офицер и по совместительству мой прадед по материнской линии, за участие в восстании против власти Российской империи, оказался на этапе по пути в сибирскую ссылку, где и познакомился со своей будущей женой, находящейся в родстве с древним родом Раевских по материнской линии. Во время долгого пешего путешествия в Омскую губернию, в сентябре у пары родился мальчик, проживший всего несколько дней.
По прибытию на место назначенной ссылки, прадед, как хорошо образованный и знающий толк в геометрии специалист получил должность землеустроителя и немедленно приступил к своим обязанностям, параллельно налаживая быт семьи. Вскоре пара поселилась в собственном доме с обширным подворьем и приличным участком земли. В семье появилось три дочери, старшая из которых (моя бабушка) отличалась непомерной энергией и любознательностью. В подростковом возрасте она, несмотря на протесты матери, стала принимать участие в служебных обязанностях отца, постепенно перенимая соответствующие знания и опыт. Однако к тяжелой работе в поле прадед не допускал ни жену, ни дочерей и потому нанял двух работников, питавшихся за одним столом со всей семьей и проживавших в одном доме с ними.
Выбор прадеда оказался удачным и старательные работники задержались у рачительных хозяев на несколько лет. За это время молодому неженатому парню приглянулась подросшая хозяйская дочка и осенью, после сбора урожая собирались, как обычно на покров, играть свадьбу. Вот тут немного окрепшая советская власть, которую олицетворяли не умеющие и не желающие работать проходимцы, начала процесс раскулачивания. Благополучие, царившее в семье прадеда, вызывали злобу и зависть у новой власти и три лошади, особенно в сочетании с тремя коровами, казались слишком большим достоянием для одной семьи. К тому же одному из властных бездельников бабушка отказала, когда он решил посвататься к красивой и с хорошим приданым невесте. Теперь девушка оказалась в его власти, однако когда он попытался поймать ее за грудь, она пнула его в пах, за что была немедленно заключена под стражу.
По приказу властных бездельников, членам семьи оставили только одежду, которая была на них одета, и препроводили к общему месту сбора. Это был последний раз, когда бабушка видела своих родственников. Позже, избитая и изнасилованная она оказалась в одной камере с такими же обезумевшими и отчаявшимися людьми и принялась строить планы по сведению счетов с жизнью. От реализации этих планов ее отвлекло знакомство с пленным уроженцем Херсона, служившим в армии Колчака, которого большевики не расстреляли только по причине его изумительного мастерства в пошиве одежды. Новоявленные хозяева жизни, получившие возможность распоряжаться чужими жизнями и имуществом, желали быть похожими на серого кардинала советской власти Якова Свердлова, ставшего законодателем большевистской моды.
Павел, так звали молодого мужчину, не отвернулся от бабушки даже когда оказалось, что насилие обернулось беременностью, напротив, благодаря своему дарованию, он добился разрешения на их совместное проживание. Пребывание в Омской городской тюрьме затянулось по причине пошива заказов для многочисленных начальственных персон и их родственников. За это время после рождения мальчика, названного Сергеем, на свет 13 августа 1923 года появился второй, уже общий ребенок пары, моя мать Антонина. Спустя три месяца после рождения второго ребенка, пару, недолго думая, внесли в общий список под именами Павел и Мария Ивановы и отправили в ссылку на Забайкальские урановые рудники. Так мою бабушку Марианну Каревицкую лишили настоящего прошлого, она стала Марией Ивановой. В городок Балей осужденные добирались в холодном вагоне, предназначенном для перевозки скота, и новорожденная девочка заболела брюшным тифом. Бабушка выходила ребенка, игнорируя требования многочисленных попутчиков выбросить девочку из вагона, во избежание распространения болезни.
Добравшись до места назначения, узников от железнодорожной станции на телегах запряженных лошадьми, доставили к баракам. Павел и здесь смог, вновь благодаря своему мастерству портного, добиться разрешения занять одиноко стоящую заброшенную баньку с прилегающим участком земли. Подобным же образом он добился освобождения жены от трудовой повинности на рудниках и она получила возможность заниматься воспитанием детей, разводить домашнюю птицу и работать на земельном участке. Вскоре Павел, благодаря своему образованию, получил назначение на маркшейдерскую должность и стал получать небольшой продуктовый паек, вносивший определенную лепту в скудный рацион семьи. Комиссар, приставленный следить за работой и общением моего деда, как это практиковалось при новой власти, получал гораздо более существенный продуктовый набор и, кроме того, он получал неплохую плату за свою работу соглядатая. Таким образом, комиссар старательно выполнял свою работу по недопущению общения между ссыльными, которые продолжали прибывать на рудники, в частности несколько человек из принимавших участие в Кронштадтском мятеже. Кстати, деду стали платить за его работу уже только во времена Хрущева.
Продолжительный период работы Павла на забайкальском урановом руднике завершился раком легких и скоропостижной смертью. Однако, гораздо раньше погиб на фронте в период Второй мировой, принятый им в качестве собственного ребенка Сергей, в отличие от младшего брата моей матери, прошедшего всю войну, дошедшего до Берлина и вернувшегося домой в Балей. Здесь же в Балее, моя мать закончила учительское училище и, получив специальность учителя русского языка и литературы, согласно распределению, отправилась на работу в общеобразовательную среднюю школу золотодобывающего поселка Шахтама.
Именно здесь в Шахтаме, Антонина весной 1942 встретила Алексея, комиссованного после тяжелого ранения, горного инженера-экономиста. Только в подростковом возрасте, донимая бесконечными расспросами старшую сестру моего отца, я узнала тщательно скрываемую историю семьи Гарди, перебравшейся в начале XVII веке из Средиземноморья на Черноморское побережье Кавказа. Происходящие в дальнейшем события, такие как разрушение персами Тифлиса, ныне Тбилиси (1795 год), обращение в 1801 году Грузии с просьбой о вхождении в состав Российской империи, войны с Ираном и затем с Османской империей, не оказывали особого влияния на жизнь вполне благополучной и обеспеченной семьи. Сбежав от распространившегося в Европе влияния ислама, семья также старательно избегала контактов с эмиссарами английской империи, обосновавшимися в период правления Шамиля в Дагестане и Чечне. Английская разведка, в тот период времени, создавала своеобразные зоны влияния, переходящие от отца к сыну, вступая в контакты с представителями знатных кавказских семей.
В канун Крымской войны 1853–1856 годов турки и англичане, особенно старалась Англия, поставлявшая на Кавказ деньги и оружие, использовали чеченцев против России, мешая ее интересам в Средней Азии. Используя горцев в качестве инструмента борьбы против России, английские и турецкие эмиссары способствовали распространению на востоке Кавказа ислама, заменявшего исконную религию кавказцев. Шамиль почти четверть века, вплоть до 1850-х годов, воевал против Российской империи, пока против него не восстали сами чеченцы, уставшие от бесконечных войн. Надежды Шамиля на помощь Англии и Турции, не оправдались и 6 сентября 1859 года он сдался в плен русским войскам под началом князя Барятинского. Шамилю, выделив 15 тысяч рублей годового содержания, предоставили дом в Калуге, где он проживал в окружении семьи до того, как отправился с семьей в хадж, в Мекку и Медину. В парадном зале Калужского губернского дворянского собрания 26 августа 1866 года Шамиль вместе с сыновьями присягнул на верность русскому царю.
После короткого, тем не менее важного отступления, вернемся к семье Гарди. Итак, родившийся 30 марта 1915 года Алексей, обучался грамоте, счету, русскому языку и двум другим иностранным языкам (французскому и немецкому) вместе с другими ребятишками в школе, организованной его матерью Тамарой, осваивал верховую езду и охотничьи навыки под руководством отца, вплоть до того самого страшного вечера, заставившего семью спешно покинуть свой родной дом. Конечно, он понимал, что происходят неожиданные и печальные события, такие как расставание с двоюродными братьями, когда старший брат Георгия вместе со всей своей семьей, опасаясь непредсказуемости советской власти, решил отправиться в Манчжурию. Однако он даже помыслить не мог о том, что их всех ожидало в будущем.
Весенним вечером 1923 года, друг семьи принес весть о намеченном на утро аресте Тамары за ведение «незаконной буржуазной образовательной деятельности». Соседи и друзья немедленно занялись организацией побега, сонных детей посадили на простую телегу, водрузили старинный, привезенный еще из Средиземноморья, обитый металлом сундук с одеждой, уложили продукты, и тщательно спрятав взятые с собой драгоценности, семья отправилась по следам старшего брата, надеясь встретиться в Манчжурии. Только к осени они смогли добраться до Забайкалья и здесь сердце Георгия, не выдержав расставания с Кавказом, с домом, с друзьями, с привычной и устроенной средой, перестало биться.
Используя драгоценности, Тамара смогла купить для себя и детей более-менее подходящие документы, умерших от тифа забайкальцев. Согласно этим документам папе удалось сохранить имя, однако поменялись его отчество и дата рождения, он стал Григорьевичем, вместо Георгиевича и его возраст уменьшился на два года. Конечно все это было мелочью, по сравнению с тем, что ровно через год, точно в день смерти Георгия, умерла Тамара (которая на тот период не достигла даже 35-летнего возраста) и дети остались одни. Мои дедушка и бабушка с папиной стороны не смогли вырастить своих детей, тем более увидеть своих внуков, а мой отец всю жизнь вынужден был жить по чужим документам, нося в своем теле почти 5 килограммов осколков от разорвавшегося у его ног снаряда. Впрочем это совсем не помешало ему отплясывая отметить рождение позднего ребенка (когда я родилась папе исполнилось 50), а через год он погиб.
Именно таким образом советская власть расправлялась с самой продуктивной и грамотной частью населения, пытаясь уровнять с ними лодырей и пьяниц, ранее не смевших даже мечтать о тех благах, которые они получили благодаря октябрьскому перевороту. Большевики грабили дворцы и поместья, занимали дома выселенных «чуждых элементов», открывали зарубежные счета и параллельно, стремясь удержать власть, вводили в действие такую карательную систему, которая никогда не существовала при царизме.
Достаточно обратиться к уже упомянутому большевику и профессиональному революционеру, прошедшему каторги и ссылки в царское время, Якову Свердлову (Гаухманну). Он вспоминал как познакомился со Сталиным во время Нарымской ссылки 1912 года, затем упоминал Туруханскую ссылку 1913 года в поселке Курейка, где они проживали со Сталиным в одном доме. Ссыльные не были обязаны работать, конечно при случае они занимались рыбалкой или охотой, однако в основном они жили на деньги выдаваемые им (в размере 3 рублей в месяц) царской казной. К тому же партия помогала деньгами своим адептам, об этих источниках полагаю стоит рассказать поподробнее. Кстати Свердлов впервые лично встретился с Лениным только в марте 1917 года, после своего возвращения из ссылки, когда был направлен в Екатеринбург для организации восстания на Урале. Ленин предпочитал находиться за границей, впрочем как и вся большевистская идеологическая верхушка, нежелающая и неумеющая работать.
Кстати, впоследствии Свердлов выполнял функции хранителя алмазного фонда политбюро, приготовленного на случай провала переворота с целью финансирования бегства и проживания основных революционеров за границей. Большая часть данных сокровищ хранилась у Клавдии Новгородцевой, второй жены Свердлова, остальное таилось в сейфе его рабочего кабинета вплоть до июля 1935 года. Спустя несколько лет после смерти Свердлова его жене все же пришлось отдать драгоценности, однако личный сейф Свердлова, отправленный на склад коменданта Кремля, оставался закрытым долгих 16 лет. При вскрытии сейфа, произведенного с помощью специально доставленного из тюрьмы взломщика, в нем обнаружились золотые монеты царской чеканки (более ста тысяч рублей), 705 золотых изделий с драгоценными камнями, облигации царского времени на сумму 750 тысяч рублей, множество чистых бланков паспортов царского образца, а также паспорта на имя Свердлова и других неизвестных никому лиц.
Историческим фактом является работа банкиром младшего брата Свердлова, Вениамина в США, в банке «Кун, Леб и К°» и его тесные связи с Джейкобом Генри Шиффом, главным спонсором русских революций. Шифф с 1885 года управлял одним из самых успешных в США банком, участвовавшим в финансировании многих крупных проектов, включая сеть железных дорог. Сайрус Адлер (Cyrus Adler), американский еврейский ученый и общественный деятель, написавший книгу о Шиффе вспоминал, как в начале февраля 1904 года Шифф пригласил в свой дом еврейских общественных деятелей и предупредив: «В ближайшие 72 часа начнется война между Японией и Россией», предложил предоставить займы Японскому правительству. С целью причинения вреда царскому правительству, управляемый Шиффом американский синдикат, включая Национальный и Коммерческий банки, выпустил два англо-американских займа для японского правительства на 110 миллионов долларов, одновременно препятствуя кредитованию американскими банками России. Ссылка на книгу: https://www.labirint.ru/books/564919/ .
В дальнейшем, как свидетельствуют историк Леонард Лещук, писатели Абаринцев и Энтони Саттон, именно Шифф финансировал большевиков и оплачивал переброску Троцкого с группой его боевиков в Россию. После октябрьского переворота, в 1918 году Вениамин вернулся в Россию и работал в наркомате путей сообщения до самого ареста в 1938 году и последовавшего через год расстрела. Согласно данным Леонарда Лещука, в течение тридцати лет после переворота многие американские разведчики и дипломаты, работавшие в России, продолжали пользоваться услугами синдиката Шиффа. В 1921 году русский юрист, ставший эмигрантом Борис Бразоль в своей книге The world at the crossroads привел донесение русского агента в Нью-Йорке от 15 февраля 1916 года, о собрании русских революционеров, посвященном обсуждению финансовой помощи от Шиффа.
Французский историк Леон Поляков упоминал о хранящемся в архиве Государственного департамента США докладе Бразоля от 30 ноября 1918 года, озаглавленном «Большевизм и иудаизм». В докладе Шифф прямо обвиняется в руководстве группой еврейских революционеров, принявших в Нью-Йорке 14 февраля 1916 года решение о свержении царского правительства. Кстати вполне возможно, что совсем небезосновательно семейство Ротшильдов также обвиняется в совсем небескорыстной помощи в создании Советского союза, взамен на предметы искусства и драгоценности. В период попадания национального художественного богатства России в руки большевиков немыслимое его количество переправилось за границу, впрочем оно также оказывалось в частных коллекциях новых хозяев страны.
Конечно многих своих спонсоров, делившихся своими деньгами с большевиками, они лишили всего, а к некоторым определенно благоволили. Так, например, Горький, жертвовавший часть своих гонораров партии большевиков, впоследствии получил особняк Рябушинского и две дачи, в Крыму и в Горках, в дополнение к должности главы комиссии по оценке антиквариата. Именно должность позволила превратить особняк, в котором он поселился в самый настоящий музей, как впрочем и обе свои дачи.
С именем Горького непосредственно связана еще одна фигура большевистского переворота со странными немецкими связями. Незаслуженно забытый Александр Парвус (Израиль Гельфанд) родился в 1867 году, в Минской губернии, согласно официальной биографии, в семье еврейского ремесленника, затем семья перебралась в Одессу, где глава семейства устроился работать портовым грузчиком. Однако Парвус учился в гимназии, занимался с частными учителями, затем получил высшее образование в одном из швейцарских университетов. Неужели во времена царизма простые грузчики могли создать своим детям такие условия?
После Швейцарии Парвус перебрался в Германию, где собрались лидеры немецких социал-демократов - Бебель, Либкнехт, Люксембург, Каутский и другие. Он быстро стал известен в левых кругах и фактически стал основателем наиболее радикального крыла российской социал-демократии и, в некоторой степени, наставником Ленина. Газета «Искра», ставшая первым широко известным печатным изданием большевиков изначально печаталась в квартире Парвуса и практически исключительно с его материалами на первых полосах. Именно Парвус вдохновил Троцкого на разработку теории перманентной революции. Кстати, незадолго до революции 1905 года, когда партия разделилась на большевиков и меньшевиков, Парвус и Троцкий некоторое время держались вместе, предпочитая сохранять контакты с обеими фракциями.
Поскольку Ленин, впрочем как и все большевики, увлеклись политическими дрязгами и не заметили начало революции 1905 года, именно Парвус и Троцкий, приняли на себя бразды правления. Парвус, приехавший в Россию по подложному паспорту, выкупил газету «Русское слово» и буквально за несколько недель увеличил тираж до полумиллиона экземпляров. План обрушения финансовой системы империи, путем изъятия населением денег с банковских счетов, разработанный Парвусом не сработал, зато за саботаж арестовали Троцкого, а затем и Парвуса. Получив удивительно легкое наказание в виде трех лет ссылки в Сибирь, Парвус сумел сбежать и с триумфом вернулся в Германию уже весьма известной личностью.
Однако вскоре разразился скандал о похищенных деньгах, основательно навредивший имиджу Парвуса, считавшегося одним из литературных агентов Горького в Германии. Согласно договору деньги за постановку пьес Горького в Германии получал Парвус, оставляя себе в виде комиссионных 20 процентов, четверть всей суммы он отдавал Горькому, а остаток переводил в кассу партии. Большевики, как и Горький, в соответствии с заявлением, 130 тысяч марок не получили и Горький подал жалобу в ЦК немецкой социал-демократической партии. Тем не менее никаких документов, как например состав судей, протоколы заседаний, судебное решение, согласно которому Парвус якобы вернул большую часть суммы Горькому или как утверждают другие источники, так и не отдал ничего, не существует. Достоверно известно только об исключении Парвуса из партии с запретом на занятие им политической социал-демократической деятельностью.
И вот тут, непотопляемый Парвус оказался представителем концерна Круппа в Османской империи и внезапно очень быстро разбогател. На тот период времени Турция входила в сферу влияния Германии, немецкие офицеры занимали командные посты в турецкой армии, созданной на основе немецких же уставов. Более того, немцы занимались постройкой железной дороги, соединяющей Берлин и Багдад. И вдруг Парвус, весьма далекий от бизнеса, левый радикал с весьма сомнительной репутацией, выступает в роли представителя огромного концерна Круппа - монополиста в сфере вооружений, являющегося надеждой и опорой Германии. Весьма странная и непонятная трансформация из пламенного революционера в имперского служащего. В этот период времени, разбогатевший в Турции Парвус, которого европейские социал-демократы однозначно считали агентом германского правительства, тесно контактировал с прогерманским правительством младотурков.
К 1915 году Германию больше всего интересовала Румыния, нерешившаяся на чьей стороне ей стоит воевать, поэтому основная часть средств, выделяемых на пропаганду, а точнее на подкуп журналистов и политиков тратилась именно в этом направлении. Для транспортировки денег использовались люди из партии большевиков, в такой роли выступал Христиан Раковский, передававший часть средств газете Троцкого «Наше слово», а другую часть румынским антивоенным газетам. После вступления Румынии в войну на стороне Антанты, Раковского в 1916 году арестовали как австро-германского агента.
Хотя в России ситуация казалась стабильной, немцы все же выделили Парвусу миллион марок, для субсидирования нескольких русскоязычных газет. На полученные деньги Парвус открыл в нейтральной Дании Институт по изучению причин и последствий мировой войны, приняв на должности научных сотрудников нескольких большевиков. Используя посредничество нейтральной Дании, Парвус организовал торговую компанию, возглавляемую соратником Ленина Якубом Ганецким, считавшимся главным коммерсантом партии, и осуществлявшую коммерческие операции между Германией и Россией. Однако вскоре, Парвуса и Ганецкого выслали из Дании на основании обвинения в контрабандной деятельности.
Часть историков считает, что Парвус не оказал особого влияния на Февральскую революцию в России, ставшую следствием заговора в высших военных кругах и руководстве Государственной думы, на которые Парвус не имел влияния. После февральских событий Парвус пытался вернуться в российскую политику, активно поддерживая Ленина, выступающего против продолжения войны. Хотя, его явные связи с немецким правительством могли напрочь испортить репутацию любого политика, Ленин держал Парвуса в резерве, контактируя с ним через Радека, Ганецкого и Раковского. Известно, что Парвус договаривался о проезде Ленина с компаньонами через территорию Германии в Россию в опломбированном вагоне. Тем не менее существуют также свидетельства, что данный процесс происходил при посредничестве других людей.
После неудавшихся попыток по возвращению в Россию, Парвус прибрел огромный особняк, в котором проживал вплоть до самой своей смерти от инсульта, наступившей 12 декабря 1924 года. Вне сомнений Парвус повлиял на ход российской истории, сперва сыграв свою руководящую роль в попытке революции 1905 года, а затем подготовив базу для октябрьского государственного переворота, в лице своего лучшего ученика, Троцкого. После смерти Парвуса, едва достигшего 57-летнего возраста, в его Берлинский особняк съехались из разных стран делить наследство, его многочисленные дети от незарегистрированных браков. Однако в его сейфе, в отличие от истории с сейфом Свердлова, нашли только кусок обычной веревки, на счетах денег также не оказалось. Исчез даже огромный архив Парвуса, поэтому выяснить кто снабжал его деньгами, которыми он распоряжался, до сих пор не представляется возможным. Сыну Парвуса, Евгению Гнедину, проживающему в России, спустя несколько лет после смерти отца, удалось отсудить в качестве наследства, библиотеку копенгагенского Института по изучению причин и последствий мировой войны, переданную им впоследствии советскому государству.
В заключение стоит рассмотреть еще одну версию, изложенную доктором исторических наук, опубликовавшей более десятка книг по истории России, австрийской писательницей Элизабет Хереш (Elisabeth Heresch) в написанной ей монографии «Дело Парвуса. Купленная революция». В своей книге историк отводит главную роль в снабжении большевиков немецкими деньгами именно Александру Парвусу, который в разные периоды времени выступал как марксист, революционер, предприниматель и даже разработчик плана свержения самодержавия в России, путем организованного хаоса. Поскольку альтернативных решений не нашлось, план Парвуса немецкий МИД принял к исполнению, регулярно выделяя денежные средства на следующие цели: «поддержка партий, борющихся за социалистическую революцию (особенно большевиков), поддержка сепаратистских движений, организация актов саботажа, подрывная деятельность, направленная на ухудшение снабжения». Таким образом, нехватка продуктов питания, обмундирования, боеприпасов использовались для распространения антивоенных и антиправительственных настроений.
Выделение Германией денежных средств на поддержку большевиков в обмен на прекращение войны является неоспоримым и доказанным фактом. Российская армия в 1916 году вполне успешно действовала на фронтах, война принимала затяжной, крайне невыгодный для Германии характер, поэтому приходилось искать пути разрешения возникшей ситуации. Отречение царя от престола не приблизило заключение мира, поскольку с Керенским договориться не удавалось, по причине поддержки союзников, Франции и Англии, добивающихся полной победы России над Германией.
Доктор Хереш вполне справедливо указывает на поступление денег не только из Германии, хотя называет немецкий источник финансирования самым основным и стабильно действующим в период с марта 1915 года по май 1918 года, тем не менее, она упоминает о других, вполне серьезных деньгах, поступающих от крупных американских предприятий. Американскими контактами с частными лицами, выделявшими денежные средства, занимался непосредственно Троцкий, о чем я уже писала в предыдущей статье, не забывая упомянуть о дополнительном финансировании, поступавшем из Великобритании. Однако эти суммы просто невозможно сравнить с колоссальными денежными потоками, поступавшими для большевиков из Германии. Более того, именно Германия, находясь с Россией в состоянии войны, напрямую посодействовала Ленину с его соратниками по партии в возможности попасть в Петроград.
Согласно мнению доктора Хереш, Ленин не мог быть немецким агентом, поскольку само понятие агент предполагает осуществление определенной шпионской деятельности. Задача большевиков и в частности Ленина, сводилась к немедленному заключению мира с Германией, на условиях, выгодных для Берлина. Ленин был продажным политиком, получившим необходимое для захвата и удержания власти финансирование и возможность вернуться в нужный момент в Россию. Интересы Германии ослабить Россию и покончить с войной, совпали с интересами большевиков и именно благодаря Парвусу, ставшему идейно близким человеком для Ленина и Троцкого, Германия, в свою очередь, стала для большевиков идеальным партнером.
По убеждению доктора Хереш, «без плана, разработанного Парвусом в 1915 году, и без поддержки Германии Ленин никогда не пришел бы к власти». Она называет несколько связанных между собой причин, послуживших основой для данного вывода, начиная с победы России в Первой мировой войне, которая без подрывной деятельности, направляемой и финансируемой Берлином, произошла бы гораздо быстрее. В таком случае цепочка событий развернулась бы совсем в ином направлении, поскольку февральской революции 1917 года тоже бы не случилось, а значит не было бы Временного правительства, объявившего амнистию и, в таком случае, Ленин не смог бы даже въехать в Россию и уголовников образовавших отряды красногвардейцев, не выпустили бы из тюрем. Однако, как известно, история не имеет сослагательного наклонения.
Кстати необходимо помнить, что еще в начале 1917 года сам Ленин абсолютно не верил в возможность государственного переворота и захвата власти большевиками в России. Однако после февральской революции и отречения от престола царя, у него наконец появилась возможность принять легально активное участие в политической жизни страны. Парвус послужил злым гением для России, убедив все действующие стороны в беспроигрышности переворота и четко распланировав все необходимые действия на несколько лет вперед.
Итак, озабоченные исключительно своим собственным благополучием выиграли большевики, пришедшие к власти в России. Население страны безусловно проиграло, поскольку власть абсолютно не заботила судьба страны и уж тем более, благополучие людей, которые служили для них всего лишь расходным материалом, этаким сырьем для мировой революции. Германия также быстро вкусила прелести большевистского переворота, поскольку немцы не имели ни малейшего представления о Ленине и о методах его правления, полностью игнорирующих гражданские права и любые признаки демократии. Даже Парвус, надеявшийся стать «министром в первом государстве мира, основанном на марксизме» не получил желаемого, поскольку был для Ленина «живым компроматом», хранившим подробности «сделки» заключения пакта с врагом, а кроме того, Ленин отлично знал, что Парвус имел над ним интеллектуальное превосходство.
