Депальцификация распальцовки (ч. II)

Теперь мы вступаем на скользкую почву гадания – причем, не на кофе или картах Таро, а на крови и картах геополитики. Ситуация, что и говорить, складывается весьма неприятная для обеих воюющих сторон и, возможно, не только для них. Как долго продержится Украина со своей пассивно-партизанской тактикой? Способна ли она вообще на перехват наступательной инициативы, которая доселе принадлежит – пусть и в периодически затухающем виде – исключительно российской стороне? Не развалится ли украинская армия после первой же крупной неудачи – типа вполне еще вероятного окружения и ликвидации ее наиболее боеспособных частей на границе с Донбассом? Прибегнет ли руководство РФ к всеобщей мобилизации и к тактике выжженной земли? Может ли Запад позволить себе столь же хладнокровно реагировать на массовый призыв российских резервистов или вынужден будет перейти в этом случае к вооруженному сдерживанию? Какова степень устойчивости нынешнего небывалого единства Западного мира в вопросе санкций: экономических, финансовых, культурных, торговых, транспортных, спортивных, всяких?

 Вопросов много, а ответов… – ответов еще больше, хотя нам-то хотелось бы всего лишь одного, зато определенного. Главная проблема сегодняшних прогнозистов заключается в принципиальной невозможности поверять логикой ход войны, которая была развязана на удивление алогично. Это ведь только плюс на минус дает минус, а вот логика, умноженная на ее отсутствие, может с легкостью обернуться каким-нибудь сферическим конем в вакууме или даже в пальто. Давайте попробуем обрисовать несколько гипотетических вариантов, без какой-либо уверенности в их реальной осуществимости.

1. История знает немало побед, одержанных в сугубо оборонительном ключе, но вряд ли эта война станет еще одним таким примером. Войскам РФ не угрожают ни морозы, сгубившие французов в Москве, ни эпидемии, сгубившие турок под Веной. Если тактика обеих сторон останется прежней, Украина неминуемо проиграет – даже без привлечения путинцами дополнительных резервов. Рано или поздно русским удастся окружить и уничтожить юго-восточную, самую боеспособную группировку ВСУ, которая пока еще держится на Донбассе и в Мариуполе. Эта неудача нанесет серьезный удар по морали и стойкости украинцев. Высвободившиеся на Донбассе батальоны оккупантов без труда возьмут Николаев, затем капитулирует Одесса. После падения Харькова полностью блокированный Киев вынужден будет сдаться и принять условия «русского мира».

Последствия: в этом варианте поставленные Путиным цели вроде бы достигнуты в полном объеме, но это пиррова победа. России получает полуразрушенную оккупированную страну с вооруженным враждебно настроенным населением и отрядами «лесных братьев», которых придется потом вылавливать еще не один год. Марионеточный режим побежденной Украины сможет держаться лишь посредством жесточайшего террора и подавления. В этих условиях нечего и думать о снятии санкций – напротив, конфронтация с Западом лишь усилится, сопровождаясь ускоренной гонкой вооружений, в которой у России нет ни единого шанса на успех. Разрушенная инфраструктура (мосты, жилые и административные здания, энергетика, транспорт и проч.) потребует огромных средств на восстановление. 

Взять их попросту неоткуда, кроме как у собственного народа. Разруха в обеих странах будет более-менее схожа с той, что была после Второй мировой. Но тогда в распоряжении Сталина все же имелись репарации от побежденной Германии, вывезенные оттуда заводы и ученые, обширная помощь союзников, симпатии «прогрессивной общественности» (а также базировавшаяся на этих симпатиях разветвленная агентура промышленного и военного шпионажа), бесплатная рабочая сила (пленные немцы и заключенные «свои») и покорное население. У Путина же вместо всех этих козырей будет лишь изоляция, санкции и отсутствие помощи от кого бы то ни было, кроме, возможно, Китая и Японии, которые не преминут воспользоваться бедами соседа, чтобы де-факто откусить от него Восточную Сибирь и Дальний Восток. Ну и, конечно, последует закручивание гаек – неминуемое в такой ситуации. 

Где-нибудь в условной «Гейропе» это обязательно привело бы в взрыву, но русский народ терпелив. Из этой (как и из той) послевоенной разрухи, Россия выйдет, лишь сменив режим, свалив все беды на прежнего «тирана-вована» и уверив Запад в своей склонности к «разрядке международной напряженности». Санкции понемногу отступят, придет Оттепель 2.0, и… как поется в песне, «всё опять повторится сначала».

2. Украина решает отойти от пассивной тактики. Вооруженные силы Украины получают от Запада оружие, способное кардинально изменить положение на фронтах (зенитные и противотанковые ракеты, самолеты, ракеты «земля-земля», беспилотники, танки), и перехватывают наступательную инициативу. Поставленный перед угрозой военного поражения, Путин решает действовать привычным российским методом: завалить врага трупами собственных солдат. Под лозунгом «Отечество в опасности» он проводит всеобщую мобилизацию. НАТО в ответ подтягивает к границам технику и войска, но не решается на большее. Подавив робкие внутренние протесты, Путин обрушивается на Украину всей мощью своей военной машины. Новые «жуковы» и «тухачевские» бросают солдат в лобовой штурм Киева и Харькова, Одессы и Мариуполя. Будут сотни тысяч убитых и раненых с обеих сторон. Будет оккупация всерьез – с военными комендатурами в каждом населенном пункте. Будут разрушения инфраструктуры и городов – опять же, «как в Дебальцево», где в развалины превратились 80% зданий. Иными словами, возникнет положение, которое, как сказал поэт, «не читки требует с актера, а полной гибели всерьез». В точности, как в 40-е годы прошлого века.

Последствия: см. п.1 – то есть та же пиррова победа России, только в квадрате: еще больше трупов, пожаров и разрушений, еще глубже разруха, еще страшнее трагедия. Но разница между п.1 (ужас) и п.2 (ужас-ужас) не принципиальная, а лишь количественная.

 3. Начальные условия те же, что и в п.2. То есть Украина решает отойти от пассивной тактики и перехватывает наступательную инициативу, а Путин проводит всеобщую мобилизацию. Однако, в отличие от варианта п.2, НАТО решает, что угроза слишком велика, и вступает в войну, то есть вводит «бесполётные зоны», начинает сбивать русские самолеты/ракеты и предъявляет Путину ультиматум о немедленном прекращении огня.

(4. Разновидность этого варианта: Украине не требуется помощи НАТО, поскольку полученное ею оружие и деморализация противника и без того приводят к сокрушительному поражению российской армии, которая откатывается к границам.)

Объявляется перемирие, затем заключается мир. В Донбассе и в Крыму проводятся – на условиях и под контролем Запада – свободные референдумы о будущем этих областей. Помимо этого, Украина не дает никому никаких обязательств и вступает в ЕС, а позже и в НАТО.

Последствия: Путин немедленно теряет власть, потому что представить победой такое унижение попросту невозможно. Поскольку механизма упорядоченной передачи власти в России не существует, там наступает смутное время, борьба за трон и за сферы влияния, результатом которой (в крайнем, но вероятном случае) может стать распад страны на независимые области и республики (Чечня, Кавказ, Татарстан и поволжские автономии, Якутия, Алтай, Дальний Восток и проч.). Победившая Украина окончательно оформляется как успешная европейская нация. Россия (или ее центрально-московско-северо-петербургская часть) окончательно пробуждается от евразийских сновидений, что можно рассматривать как вид другой победы – победы здравого смысла над гиблой имперской фантазией. Освободившись от необходимости «быть великой» и «спасать мир», это ново-старое образование (назовем его, скажем, Центрально-Российской республикой – или просто Московией) сможет наконец сосредоточиться на формировании собственного полюса «мягкой силы», полагающегося не на ракеты и танки, а на экономику, технологию, науку и культуру.

5. Вариант менее кардинальный (прежде на этом основании его сочли бы и наиболее вероятным, но сегодня, как уже отмечено выше, логика – не аргумент). Россия и Украина, устав от длительной патовой ситуации и давления извне, соглашаются на промежуточное временное решение: отход русских на довоенные позиции взамен на внесение в Конституцию Украины пунктов о невступлении в НАТО и о признании российского суверенитета над Крымом и Донбассом. США и Европа выступают гарантами соглашения и объявляют об постепенном и осторожном прекращении режима санкций. При этом заявленные Путиным задачи «операции» остаются не выполненными ни в части «денацификации» (правительство, Зеленский и Рада остаются на своих местах, а Украина по-прежнему независима), ни в части «демилитаризации» (Украина сохраняет право на свои вооруженные силы).

Последствия: скорее всего, в этом варианте Путин сумеет усидеть у власти, объявив фактическое поражение блестящей победой. Но мечты о роли «полюса силы в многополярном мире» придется отложить в долгий ящик. Обвинив в «отдельных неудачах» коррумпированную военную верхушку, Путин сменит генералов и затеет очередную модернизацию Вооруженных сил (которая в нынешней России неминуемо превратится в очередной распил бюджета). Свои оставшиеся годы Путин посвятит накоплению военного потенциала в надежде «повторить». Россия при таком исходе останется примерно в том же состоянии, что и сейчас. Зато Украина получит огромную помощь и шанс на реальную модернизацию в рамках Европейского Союза. Постепенно усиливаясь, она будет ждать удобного момента для реванша и восстановления своего суверенитета над Крымом и Донбассом. Иными словами, порох потенциального конфликта в этом варианте будет не убран, а лишь заметен под ковер.

6. Смещение Путина. Этот вариант представляется самым желательным практически для всех действующих лиц, кроме президента РФ (что тоже могло бы указывать на высокую вероятность такого исхода, если бы тут работала нормальная политическая логика). Путина отправляют в отставку его же соратники-заговорщики, на манер смещения Хрущева или Горбачева (хотя возможен и вариант физического устранения). Преемник, занявший место Путина, тут же валит на него все прошлые и нынешние российские беды, объявляет прежний курс авантюрным и раскрывает широкие объятия Западу. Войска немедленно выводятся из Украины, ей возвращаются Донбасс и Крым (пилюлю подслащивают особым статусом Севастополя).

Последствия: выигрывают, как уже сказано, все, кроме Путина, имперцев и евразийцев. Санкции снимаются полностью и к всеобщему восторгу. Украина получает помощь и модернизируется, а Россия временно становится на путь интеграции с Западом. Вопрос лишь, как долго она будет двигаться по этому пути? Покуда в тамошних опьяненных немереными пространствами головах не изжит мессианский комплекс великой-России-богоносицы-спасительницы-мира-от-англосаксов-и-атлантистов, нет никакой гарантии, что в какой-то момент не придется заново петь всё тот же, содранный у Екклесиаста припев: «Всё опять повторится сначала…» 

Суммируя представленные выше варианты и их последствия, нельзя не обратить внимания на вроде бы парадоксальную вещь: с точки зрения перспектив, слабая во всех отношениях Украина находится сегодня в значительно лучшем положении, чем напавшая на нее сильная (или считавшаяся сильной) Россия. Почему? Потому что из четырех имеющихся возможностей (сокрушительное поражение)-(частичное поражение)-(частичная победа)-(решительная победа) украинцев устраивают все исходы, кроме первого.

Россия же, напротив, выйдет с наименьшими потерями лишь в случае первого исхода – все остальные означают для ее граждан большую или меньшую степень дальнейших бед, насилия, нищеты и террора. Вывод, таким образом, ясен: те, кто хочет России добра, должен сегодня всем сердцем желать ее сокрушительного поражения в этой войне. Согласен, на первый взгляд это звучит нелогично, но я ведь сразу предупредил, что логикой нынешняя ситуация даже не пахнет.